Дом потерянных людей

Фото: Анатолий Струнин/ ТАСС

«Русская планета» побывала в социальной гостинице для наркозависимых

Владимир Бартков

14 августа, 2015 17:22

9 мин

Для большинства горожан коттедж по улице Чаплыгина в Магнитогорске — всего лишь типовое здание на правом берегу. Но именно здесь находится социальная гостиница — единственный приют для людей, желающих победить зависимость от наркотиков и алкоголя.

– К нам приходят те, кому идти уже некуда. Те, от кого давно отказались и родственники, и государство. Мы всех принимаем. Главное условие — человек должен желать избавиться от зависимости, — рассказывает основатель гостиницы Михаил Однополов, сам в прошлом поборовший зависимость. — Мы бесплатно накормим, дадим ночлег, поможем устроиться на работу. В ответ вновь пришедший должен соблюдать строгий распорядок дня и заведенные здесь правила.

Согласно уставу, в гостинице запрещено пить, курить, употреблять любые психотропные или наркотические вещества, материться. Под запретом и любовные отношения, хотя среди жильцов есть как мужчины, так и женщины. Друг друга тут называют не иначе, как братья и сестры, а среди обязательных процедур — утренняя молитва и регулярное общение с представителями местной епархии.

– Мы не используем медикаментозное лечение, — не без гордости заявляет Михаил, — Во-первых, опыт подсказывает, что химия практически не помогает, а во-вторых, благодаря молитве многие возвращаются к трезвой жизни намного быстрее, чем при участии врачей. Только не подумайте, мы не секта, — спохватывается собеседник. — Просто епархия — единственная организация, которая нам помогает, а от помощи мы не отказываемся. Среди жильцов есть и мусульмане, им никто не мешает исповедовать свою веру, все добровольно.

Практически все жильцы работают и помогают вести хозяйство. Мужчины, как правило, устраиваются грузчиками, женщины готовят еду и следят за чистотой в доме. Наличных денег ни у кого нет: все заработанное идет в общий котел и средства выдаются по мере надобности. Крупные покупки осуществляются централизованно. Подобные правила сформировались здесь неслучайно: любые свободные средства являются соблазном и могут спровоцировать срыв.

– Когда приходит новый человек, мы советуем ему на первое время даже сотовый телефон отдать нам на хранение. Это делается для того, чтобы оборвать связи с прежним кругом общения, так как обратно в омут чаще всего затягивает среда. Бывает, приходится отправлять братьев в другие города в подобные реабилитационные центры, по той же схеме из других регионов России приезжают к нам.

Даже при таком подходе выкарабкиваются единицы. По наблюдениям Михаила, менее 10% процентов наркоманов и алкоголиков оказываются способными полностью контролировать свою зависимость. Остальные, рано или поздно, берутся за старое.

– Бывших алкоголиков и наркоманов не бывает. Бывают те, кто может принять и контролировать свою зависимость. А алкоголь и наркотики умеют терпеливо ждать своего часа. Поэтому мы никого насильно не держим, и если человек сорвался — отпускаем. Он либо придет к нам позже, когда будет готов, либо пропадет. Даже тот небольшой процент вернувшихся к нормальной жизни, как говорили мне наркологи, уже большая победа, ради них и работаем, — отмечает организатор гостиницы.

Александр Непотачев родился в Киселевске Кемеровской области. Это маленький шахтерский город. В 90-е соседний Прокопьевск был одним из криминальных центров России. Наркотики принимали многие. Саша впервые укололся в 18 лет. Вспоминает, что уже первые две дозы героина привели его к тяжелейшей зависимости.

Денег не было. Как добывал наркотики — Саша не рассказывает, не хочет вспоминать. Первый срок получил за драку. Четыре года в колонии не прекращал колоться. Когда освободился, хотел бросить. Говорит, что два года боролся, да ничего не вышло. Потом был второй срок — за автоугон.

Вернувшись в родной город, начал жизнь сначала. Женился, появились дети. Работал, пытался обеспечить семью. А потом сорвался и потерял все… Знакомый рассказал ему о Михаиле и его центре в Магнитогорске, Александр позвонил ему. Михаил, в свою очередь, оплатил билет, встретил и приютил. В соцгостинице Александр живет уже девять месяцев и впервые почувствовал себя счастливым.

Постояльцы социальной гостиницы. Фото: Владимир Бартков / «Русская планета»

– Я вдруг понял, что могу быть полезен другим людям, — с улыбкой подмечает Александр. — Мне нравится трезво жить! Уже восстановил отношения с семьей, жена не бросила и не подала на развод. Дети тоже общаются со мной и говорят, что я сильно изменился. В будущем хочу привезти их сюда и обосноваться в Магнитогорске. Только подумать: я 20 лет своей жизни угробил!

Мария (Фамилию попросила не называть. — Примеч. ред.) — землячка Александра. К героину она пристрастилась в 2000 году, и 11 лет принимала наркотики.

– В какой-то момент мне надоело. Появились мысли о суициде. Случайно узнала о таких центрах и решила попытаться вернуться к нормальной жизни, терять мне все равно было уже нечего, — говорит Мария. — С тех пор я мотаюсь из города в город, из центра в центр и стараюсь нигде надолго не задерживаться, не обрастать знакомствами. Была в Казани, в Новгороде, в Челябинске. Теперь вот тут и возвращаться обратно не хочу. Там, в Кемеровской области, живут моя мама и дочь. Они удивляются тому, что я уже пять лет не употребляю ничего. Рады за меня и в то же время боятся, что надолго меня не хватит. А я жалею об упущенных возможностях. Я могла бы стать доктором и лечить людей, а вместо этого я вынуждена лечиться сама.

Александр Лукашенко из 35 лет своей жизни 17 провел в колониях. Детство было у него трудное: мать одна воспитывала его и брата, отец погиб в Афганистане. В 90-е еще мальчишкой связался с дурными людьми и занялся разбоем. В 1994 году попал в колонию для несовершеннолетних. В 1998 году вернулся домой, но пробыл там всего 22 дня. Напился, убил человека в пьяной драке. За убийство его осудили на восемь лет. Потом был месяц на свободе и новый срок: мошенничество в особо крупном размере.

– И вот вышел я, стою и думаю. Идти некуда, родные, пока я сидел, поумирали. Ладно, друзья дали денег, и я поехал в Екатеринбург. Там устроился на работу грузчиком, брал по несколько смен и стал неплохо зарабатывать. Женился, супруга тоже трудилась. Жить бы и жить, — вспоминает Александр. — Я знал, что мне совсем нельзя пить, но после работы стал иногда выпивать. Затянуло так, что постепенно лишился сначала работы, затем семьи, а после и жилья, когда не смог платить за аренду. Начал бомжевать и снова стал промышлять нехорошими делами на вокзале. Очнулся я как-то в подвале, вокруг — крысы. Тогда же понял, что умру, если так все продолжится. Подошел как-то к одной парочке спросить денег на выпивку, а они мне посоветовали обратиться в реабилитационный центр и помогли связаться с соцгостиницей в Челябинске. Но там я пробыл недолго. Основное место работы там для таких, как я — это кладбище. Само собой, люди на кладбище пьют, их легко могут «угостить», а я обратно не хочу. Взял, да и самовольно уехал в Магнитогорск. Понимаешь, в свои 35 я ничего хорошего не видел. От меня сторонились люди и правильно делали. Хотелось бы еще пожить, нормально пожить! Теперь вот решаю вопросы с бытом, и еще надеюсь обрести семью.

Несмотря на то, что объявления о работе социальной гостиницы висят повсюду — их расклеивают сами же жильцы — о том, что в городе работает подобный реабилитационный центр, знают немногие. А те, кто знают, не всегда одобряют начинание. Например, до снятия отдельно стоящего коттеджа всем приходилось ютиться в трехкомнатной квартире обычного жилого дома. Не шумели, не буянили, неудобств соседям не доставляли, но их все равно попросили уйти. Коттедж нашли почти случайно: объявился человек, готовый сдать его в аренду на условиях оплаты коммунальных услуг. Имя благодетеля постояльцы называть отказались, сказав, что он сам запретил афишировать себя.

Власти тоже предпочитают не замечать проблемы «потерянных», а специальные службы уже не раз приходили с проверками и всякий раз отступали, так и не найдя к чему придраться.

– Нас не хотят видеть, и я их понимаю, — описывает ситуацию Михаил. — С нас взять нечего, пропиариться за наш счет тоже не выходит, а тогда кому и зачем мы нужны? Обычно чиновники берут номер телефона, обещают связаться и пропадают. Полиция иногда приезжает и ведет учет постояльцев — это да, но и они делают это, чтобы подправить отчеты, мол, проверено и переписано столько-то человек, нарушений не выявлено. Наши, к слову, действительно редко замешаны в криминале.

Ощутимую материальную и моральную помощь гостинице оказывает магнитогорская епархия. Кроме того, хоккейный клуб «Металлург» регулярно выделяет по 10 билетов на матчи, да кинотеатр «Современник» иногда тоже радует билетами.

Жильцы стараются справляться своими силами и, надо сказать, у них неплохо получается: благоустроенные, уютные комнаты, чистота, запах еды и даже вай-фай. По коридорам шустро бегает всеобщий любимец — йокширский терьер Ярик. Во дворе — баня. В свободное от работы время постояльцы играют в шашки, смотрят телевизор, читают книги, покоряют просторы интернета, просто общаются. Обычная жизнь с ее простыми радостями.

– Вот вы часто замечаете бомжей? Нет. Это не значит, что их не существует, это означает, что вы не хотите их видеть, — нравоучительно подметил один из моих собеседников. — А нас тут уже 27 человек и почти каждый день приходят новые люди.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе